Западные СМИ — большие любители пугать своего читателя, да и не своего тоже, страшными сказками о тех или иных странах. Северная Корея, как известно, исключением не стала. О том, как живет КНДР на самом деле, а также о некоторых интересных подробностях жизни пхеньянцев Sputnik Азербайджан рассказал недавно вернувшийся из этой страны автор и редактор сайта Northeast Asian Military Studies Владимир Хрусталев.
Сильно ли отличается КНДР, о которой пишут в СМИ, от настоящей?
— Я бы сказал, радикально отличается от того, что обычно пишут про страну в блогах, мейнстримовых медиа и так далее. По крайней мере Пхеньян.
— Что первое бросается в глаза по приезде в страну?
— Отличия серьезные начинаются еще в местном аэропорту. Много людей в той самой униформе (военной и не только), которая ассоциируется с репортажами из Северной Кореи. Это первое сильное впечатление. Что мне особо понравилось сразу — нет разного рода толп зазывал про “Вам надо такси?”. Все так спокойно, плавно, нешумно. При этом людей достаточно. Само здание аэропорта вполне новое (введено в строй в 2015 году), аккуратное, стильное, чистое. В общем, все нормально
Несмотря на рассказы про отбирание мобильных телефонов и смартфонов — этого не было. Да, их сначала забрали, но после недолгого изучения отдали обратно. Изучение телефонов в основном сводилось к снятию панелей корпусов для проверки и заполнения неких бланков одновременно с выписыванием оттуда данных загранпаспортов.
— Как вы туда попали?
— Авиарейсом из Владивостока. А если без иронии, то я был в составе московской делегации Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН. Прибыли мы по приглашению Корейской ассоциации работников общественных наук (КАРОН).
— Когда разговор идет о Северной Корее, то одна из главных тем — это вопрос с продуктами питания. Как там с этим?
у— Если в двух словах — уж чего в Пхеньяне точно нет, так это голода. И явно уже давно. Хотя, конечно, по людям порой видно, что на их телосложении сказались голодные 1990-е и несладкие 2000-е. “Трудный поход” не мог не отразиться на людях. Но сейчас это в прошлом. Удалось побывать неоднократно и в разных ресторанах и ресторанчиках, и разных магазинах, от небольших до торгового центра “Кванбок”. Пхеньянцы явно поесть любят, и текущая экономическая ситуация им вполне дает такую возможность. Хотя, конечно, общепит и розничная торговля – это несколько разные стороны тамошней жизни. Отдельно стоит отметить отличное и разнообразное тамошнее пиво.
— А как там с магазинами?
— Если речь о еде, то ситуация такова. Магазины есть, и они там, конечно, разные. И хоть выбор порой не столь разнообразен, но это что угодно, только не поздний СССР точно. Касаемо самих магазинов — по-разному. В каких-то выбор, как в наших небольших магазинчиках “у гостинок”, в каких-то как в наших нормальных серьезных продуктовых. Выбор есть, это главное. Очень многие товары теперь представлены в вариантах от нескольких местных производителей. Упаковка также практически не отличается от соседей по Азии (Китай, Япония, Южная Корея), хотя пока заметно, что производители активно экспериментируют с форматами. Иногда какие-то товары четко связаны с одной страной. В “Кванбоке” на первом этаже я видел довольно интересный момент с кофе на полках. “Обычные” варианты черного кофе в зернах, молотого, растворимого разных сортов — все из Вьетнама. Нетрадиционщина вроде “зеленый кофе”, “белый кофе” — из Малайзии. Но затариться местными сладостями (довольно широким списком) и пивом я смог без проблем. Сказки про “пустые полки” или там “на всех полках только томатный сок” оказались просто сказками. Серьезно удивило то, что в магазинах Пхеньяна обнаружились разные молочные продукты. На рынках побывать не удалось, не было времени. Но вот купить мороженое в киоске довелось. Нормальное такое апельсиновое мороженое. Снаружи мягкий фруктовый лед, внутри обычное мороженое.
— А все эти рассказы, что магазины с реальным выбором только для партийной элиты и только за валюту?
— Опять же, можно вспомнить тот самый “Кванбок”, про который ходят легенды, что это некая “мегаберезка” или что туда якобы ходят как в музей. Ни то, ни другое правдой не является. Цены указаны в местных вонах. Иностранцу деньги менять лучше прямо в магазине (на каждом этаже есть касса-обменник). Местные пользовались своими вонами. Я пользовался в основном юанями — проблем не возникало. Какой-то “элитарности”, “запретности” и “музейности” я тоже не увидел. Первый этаж — масса народу с тележками нагребала покупки, включая явных пенсионерок. На втором — разные промтовары. Я там по случаю даже купил сумку себе для обратной дороги. На третьем фудкорт. Аудитория оного тоже не произвела впечатления чего-то отличного от среднего пхеньянца с улицы. Людей много, люди разные, и часть явно из совсем простых. Лично видел, выходя оттуда, как двое местных радостно несли коробку с телевизором, на которой было написано “32 дюйма”. Не похоже это на “музей”. Хотя интересная деталь: по большому счету везде, где мне приходилось бывать и по программе посещений, и вне ее — была возможность расплачиваться долларами и юанями.
— А что с общепитом?
— Ну я скажу про свой опыт общения с ним. Пересказывать корейскую кухню текстом занятие так себе. Она вкусная. Собачатину, к сожалению, попробовать не было времени. Но вот привычные свинина, говядина, баранина, креветки — с этим все в порядке. Много где можно прийти, заказать и с удовольствием съесть.
— Насколько это доступно для простых людей?
— Как и везде, ценник зависит от статуса и формата заведения. Но ни разу мне не доводилось бывать в заведении, где никого бы не было. Скорее наоборот. Бывал в заведениях для иностранцев и для местных. В последних и после полуночи жизнь вполне себе продолжается. Хотя они часто прячутся в неких поворотах и закоулках относительно основных улиц. Для народа попроще есть и места попроще. К примеру, недалеко от Пхеньянского вокзала есть местечко, где довольно много таких уличных (если так можно выразиться) пивных да шашлычных. Их издалека выдает запах мяса и горящих углей. Хотя там скорее продаются не шашлыки, а “шашлычки”. Вечером мест просто нет! И клиентура внешне не отличается от обычных людей “с улицы”. Рядом забегаловки и ресторанчики, причем разного калибра. От народных до посерьезнее. Я, ради эксперимента, помимо корейской кухни в одном из них заказал экзотические для местных вафли с мороженкой — и их принесли, и они были вполне вкусны. Так что как-то не вяжется это все с рассказами про КНДР в стиле “Голодающее Поволжье”.
— Как сам Пхеньян?
— Производит одновременно приятное и немного фантасмагорическое впечатление. Приятное, потому что это город с довольно большими пространствами между зданиями. И огромным количеством зеленых насаждений. При одновременном отсутствии шума автомобилей. Немного фантасмагоричен из-за некоторых особенностей организации пространства и ритма жизни. Он порой выглядит аномально малолюдно на фото. На видео же (и тем более в реальности своими глазами) он намного, намного живее. Хотя если приглядеться и к фото, люди видны и часто довольно много. В первую очередь это вызвано как особенностями визуальных эффектов от городской планировки, так и тем, что “все на работе”. В беседах с местными этот вопрос тоже поднимался. Если шутливо-утрировано: то, что для нас малолюдно, для многих местных выглядит наоборот. Дескать “как много праздно шатающихся в рабочее время”. Шутки шутками, но это явно очень другая урбанистика. Но урбанистика урбанистикой, а ранним утром и уже после окончания рабочего дня Пхеньян становится достаточно многолюден. Параллельно резко увеличивается число автомобилей на дорогах. Любопытный факт, довольно приличную долю автомобилей встречающихся в Пхеньяне составляют грузовые. И среди них очень много автобетоносмесителей. Это объясняется строительным бумом в столице.
— Строительный бум?
— Да. В последние годы государственные власти явно стараются сделать Пхеньян современнее. Самая последняя из введенных в строй улиц — это та самая Рёмен, которую сдали в апреле этого года. Я там был и могу сообщить, что люди явно обживают территорию. На балконах появились цветочки, на детских площадках играют дети и так далее. Видел вполне бытовую сцену — двое людей пенсионного возраста активно ругались в мобильный телефон, сидя на улице рядом с запакованным диваном.
— Эти новые дома не сугубо пропагандистские бутафории?
— Нет. Мы были на улицах-новостройках на Рёмене и на улице Мирэ. Всюду есть явные признаки обжитости людьми, вплоть до бабушек, детей, играющих на детских площадках, сушки ковров и многого другого. И еще нам показывали образцово-показательную квартиру в одном из зданий на улице Мирэ. Я потом выяснял у тех, кто давно в Пхеньяне работает, и они подтвердили, что квартиры вполне себе настоящие и там живут реальные люди. В новостроях на улице Мирэ нам показывали квартиры с жилой площадью (без учета лоджии) более 200 квадратных метров. В других новостройках площади якобы колеблются от 100 до 200 квадратных метров жилой площади, в зависимости от проекта здания. Но это именно тот самый новый жилой фонд, активно вводимый с 2012 года! Квартиры в старом значительно меньше.
— Что-то как-то слишком хорошо. Прям так все безоблачно?
— Ну погода была в основном безоблачной. Это да. А так, конечно, проблемы есть. Городские улицы вечером достаточно темны — электричество экономится на освещении, хотя, как говорят живущие там давно коллеги, уже не так истово, как еще несколько лет назад. Одна из причин — ввод новых ГЭС в последние годы. Но для радикального улучшения обстановки нужны новые мощности, и их строят, и строят еще. Местные специалисты сообщили нам и о планах развития ядерной энергетики. Ибо очевидно, что одних ГЭС даже с ветряками и солнечными батареями все равно не хватит для радикального изменения ситуации. Город очень чистый, все идеально покрашено, подметено. Но во многом это держится на очень масштабном по размаху и охвату ручном труде как горожан, так и коммунальщиков. Нефть и нефтепродукты поступают в страну в очень малых объемах. В городе строительный бум, но значительную часть строек ведут разного рода армейские стройбаты. Однако, строек все равно очень и очень много. Тем не менее страна явно двигается вперед, и не только в области развития своего оборонного потенциала. Как-то вечером я даже обратил внимание, что из гостиницы отовсюду по городу видны в ночи мерцания от работающих на разных стройках сварочных аппаратов.
— Как сегодня в Северной Корее воспринимают давление, оказываемое на них извне?
— Как инструмент посягательства на их суверенитет и на их право на жизнь со стороны врагов.
— Значительно ли сказалось действие санкций на обычной жизни жителей страны?
— Я был лишь в Пхеньяне, но ничего такого связанного с конкретно последними санкциями не заметил. Они уже четверть века существуют в тех условиях, в которых большая часть стран мира гарантированно посыпалась бы через пару лет. Думаю, проблемы серьезные, но они имеют огромный опыт в решении подобных проблем.
— Военно-техническая мощь Кореи действительно такова, как ее заявляет Ким Чен Ын?
— Мне в ходе поездки показывали кое-какие объекты и вещи, которые обычно иностранцам не показывают. Так что мой ответ однозначен — их очень-очень сильно недооценивают. И заявления руководства страны о новых “подарках” для США строятся на вполне реальном фундаменте.
— А какое самое ваше главное впечатление от поездки?
— Самое сильное — это когда сначала удается посмотреть по местному ТВ выпуск новостей про испытания ЗРК “Молния-5”, а потом увидеть его пусковую установку непосредственно. То есть, не по телевизору, а на расстоянии вытянутой руки. Незабываемо. Ну и по части женской красоты Пхеньян — выдающийся “цветник”. Это явно городу в плюс. https://ru.sputnik.az/world/20170607/410622820/kndr-realnost-mif-glazami-eksperta.html
18 октября исполняется 76 лет нашему дорогому соратнику Геннадию Павловичу Сальникову! Геннадий Павлович Сальников — это ветеран православно-патриотического движения, инициатор и активный участник многих крупных общественных мероприятий. Президент общественной организации «Бородино 2045», председатель Попечительского совета московского Страстного монастыря, председатель Попечительского совета Национального парка «Лосиный Остров». Многие люди в Москве и России знают Сальникова как крупного общественного деятеля, многое сделавшего для воссоздания исконных духовных ценностей нашей Родины.
«1917 – 2017 гг.: уроки минувшего столетия»
