Иосифу Виссарионовичу кот сразу понравился. «На меня похож»,
– сказал Сталин, – «Как бы его назвать?».
«Может быть Кобой?», – высказал свое мнение Лаврентий Берия.
«А что? Неплохая мысль», – ответил Сталин. Так и решили.
Коба очень хорошо ел и быстро рос. И вскоре превратился в мощного камышевого
кота, чуть меньше рыси, с маленькими ушами, коротким хвостом и небольшими
страшными желтыми глазами. Когда у Кобы началось половое созревание, он
неосторожно пометил сапоги товарища Сталина. Но Иосиф Виссарионович лишь
потрепал Кобу за ухо и сказал: «Коба, я вижу, что ты стал мужчиной, но не смей
больше метить мои сапоги, ведь я твой хозяин». Кот внимательно посмотрел на
вождя, прыгнул к нему на колени и доверчиво заурчал.
Больше сталинские сапоги опрыскиванию не подвергались.
Коба всегда сопровождал Сталина во время его прогулок по парку на ближней даче.
Особенно Коба любил зиму. Он забегал вперед вождя, зарывался в сугроб, а потом
неожиданно выпрыгивал на дорогу перед Иосифом Виссарионовичем и начинал
кувыркаться. «Ах ты, озорник», – улыбаясь в усы, говорил Сталин. А с какой
быстротой Коба взбирался на самые высокие деревья! Однажды Коба поймал белку и
принес ее в зубах Сталину. Вождь сказал: «Коба, не надо белок трогать, они занятные
и не злые. Это же не троцкисты». Кот как-то необычно умно для зверя посмотрел на
Сталина и с тех пор перестал обращать на белок всякое внимание.
Вождь, конечно, это заметил и подумал про себя:
«Какой умный кот, все с полуслова понимает».
Вскоре товарищ Сталин обратил внимание, что Коба очень по-разному относится к
тем или иным людям. Например, Лаврентия Павловича Коба cторонился. Берия это
заметил и сказал: «Товарищ Сталин, что-то Коба ко мне плохо относится». «Да нет, он
просто проявляет осторожность, ведь добрым тебя трудно назвать, и, насколько я
знаю, ты больше любишь собак. Вот мой Коба это и чувствует».
Больше всего после Сталина Коба почитал маршала Шапошникова и
домо-управительницу ближней дачи Валюшу. Когда Борис Михайлович Шапошников
входил в кабинет к Иосифу Виссарионовичу с докладом, Коба спрыгивал со
своеголюбимого кресла, стоящего рядом со столом Сталина, и начинал тереться
о сапоги маршала. Шапошников всегда нагибался и чесал Кобу за ухом.
«Как он любит Вас, Борис Михайлович», – улыбаясь говорил Сталин
и было видно, как это еще больше сближало столь разных людей.
Когда Коба попадал на ближнюю дачу (а Сталин неизменно брал его туда с собой),
он опрометью бежал на кухню и буквально бросался в объятия к Валюше.
В таких случаях Сталин, покуривая трубку, посмеиваясь, говорил:
«Валюша, я ревную тебя к Кобе. Он же просто влюблен в тебя».
Валюша закармливала Кобу. Он получал и паровые котлетки, и парное молоко.
Все местные кошки, конечно, состояли с Кобой в близких отношениях.
Естественно, появлялись котята. Когда сыновей и дочерей Кобы становилось
слишком много, их раздавали местным жителям в округе.
Топить котят строго запрещалось.
Однажды летом на ближнюю дачу приехали Никита Хрущев с Георгием Маленковым.
Был солнечный денек, и Сталин предложил гостям попить чайку
на лужайке перед домом. Коба возлежал на коленях у вождя.
Было очень красивое сочетание – Сталин в белых брюках и белом френче
и темно-серый Коба в желтоватых пятнышках. Под стулом у вождя резвилось
множество котят. «Ах, вы, озорники», – сказал Сталин, –
«Сколько же у нашего Кобы потомства, еле успеваем раздавать». И тут произошла
страшная история. Хрущев, со свойственной ему наглой придурковатостью,
произнес: «Так Вы бы его кастрировали, товарищ Сталин!». Наступила пауза.
И вдруг Коба одним прыжком перелетел на лысину Никиты Сергеевича
и буквально искромсал ее своими камышевыми когтями.
Если бы не подбежавшие охранники, то не жить бы будущему кукурузнику всей
страны. Кровь залила все лицо и всю одежду Хрущева, и он срочно был отправлен
в больницу. Когда через несколько дней весь перебинтованный Хрущев вновь
появился на ближней даче, то сразу же спросил: «Где кот?».
Сталин ответил: «Да не бойся ты, Никита, Валюша заперла его в своей комнате,
сиди спокойно». Потом, внимательно взглянув на Хрущева, Сталин спросил:
«Никита, а ты часом не скрытый троцкист? А то я тут недавно показал Кобе
фотографию Троцкого и не успел оглянуться, как он ее сожрал».
Однажды Коба спас дочь Сталина, Светлану. Она приехала на каникулы на ближнюю
дачу и неожиданно заболела. Болезнь была какая-то странная. По ночам Светлане
было трудно дышать. Она побледнела, перестала есть и боялась засыпать.
Лучшие врачи не могли ничего понять. В известную диагностику болезнь Светланы
никак не укладывалась. Но Сталин обратил внимание на изменившееся поведение
Кобы. Кот сделался очень беспокойным, перестал резвиться и играть, по ночам
подходил к двери комнаты Светланы, тыкался в нее мордой и скреб когтями.
Отогнать его было невозможно. Однажды ночью, повинуясь своей интуиции,
Иосиф Виссарионович пустил кота в комнату дочери.
Вскоре из-за двери раздались страшное мяукание Кобы,
грохот падающих вещей и еще какой-то непонятный тонкий визг.
Когда дверь открылась, все ахнули. Торжествующий Коба прижал лапой к полу какое-
то маленькое черное существо. Кобу отогнали и увидели на полу трупик самого
настоящего тролля, в шляпе с бубенчиками и с пикой в когтистых ручках. Тролли, как
известно, воруют по ночам у детей дыхание. Вот почему задыхалась нес
частная Светлана. Приехали эксперты, среди которых был Наум Эйтингон,
руководивший в 1940 году ликвидацией Троцкого.
Наум Исаакович заключил, что тролль очень напоминает Израиля Лазаревича
Гельфанда, более известного под псевдонимом Александр Парвус. Этот Парвус бы
л, как известно, создателем теории перманентной революции и учителем Льва
Троцкого. Впоследствии кто-то рассказал эту историю известному американскому
писателю Стивену Кингу, в результате чего появился его замечательный рассказ
«Кошачий глаз», по которому был создан потрясающий одноименный фильм.
Когда началась Великая Отечественная война, и немцы вплотную подошли к Москве,
Сталин, естественно, уже не мог уделять Кобе столько же внимания как раньше,
да и питание у Кобы стало похуже. Кот обиделся и однажды куда-то исчез. Несмотря
на занятость и напряжение, Иосиф Виссарионович распорядился найти кота,
но все попытки оказались тщетными.
В один из самых напряженных осенних дней 1941 года,
когда все ведущие военачальники и члены Главного Военного Совета склонились
над огромным столом, на котором была разложена карта военных действий, Сталин,
раскуривая свою трубку, произнес: «Что же делать с этим паршивцем Гитлером?!».
И вдруг в щель приоткрывшейся двери ворвался Коба. Он вспрыгнул на стол и
выпустил из своих клыков прямо на военную карту огромную полузадушенную
черную крысу. Крыса визжала и вертелась волчком. И тут торжествующий Коба,
глядя на своего любимого хозяина, с хрустом перегрыз крысе горло.
Сталин, улыбаясь, подошел к столу, поднял дохлую крысу за хвост и произнес:
«Смотрите, как поразительно этот мерзкий грызун похож на Адольфа Гитлера.
Ай, да Коба! Ай, да молодец!». С тех пор Коба снова занял свое привычное место
в кабинете Сталина. Рацион Кобы был, естественно, улучшен и увеличен.
В 1943 году состоялась знаковая встреча Сталина с представителями высшего
духовенства Русской Православной Церкви. Коба тоже был свидетелем этого
знаменательного события. Он торжественно сидел в сторонке и смотрел своими
небольшими желтыми глазами. Ему явно нравилось происходящее.
Когда Сталин под локоть, как подобает настоящему иподиакону,
торжественно провожал будущего Патриарха Сергия и других иерархов,
Коба величественно шествовал впереди.
P.S. В этом момент Президент проснулся. Он долго лежал, заложив руки за голову,
смотрел в потолок и думал: «Какой удивительный сон. Да, мой лабрадор слишком
добродушен, всем виляет хвостом, не то что Коба во сне. Надо бы камышевого кота
завести. А может быть лучше сразу амурского тигра?!».
Священник Александр Шумский, член Союза писателей России
